Елизавета II
(1926}
Миллионерша, которой трудно сводить концы с концами
Королева Англии недешево обходится ее подданным, однако они никак не могут обойтись без нее, настолько глубоко она вошла в национальное самосознание британцев. Поэтому ее богатство вполне защищено от любых угроз.
Без шляпок Ее Всемилостивейшего Величества королевы Елизаветы, Англия была бы все-таки не совсем такой, какая она есть. Неописуемые сооружения, в которых королева предстает на официальных церемониях, уже почти вошли в число легенд XX века наравне со смятым фетром Гастона Дефер-ра и аккордеоном президента Жискара д’Эстена. Несомненно, этим шляпкам суждено стать достоянием потомства, как единственным реликвиям целого царствования. Коллекционеры будут оспаривать их на вес золота в аукционных залах, а музейные хранители разыскивать для своих витрин. Возникнут и разногласия между экспертами, расщепляющими волосок на четыре части ради установления подлинности, найдутся и продавцы раритетов, клятвенно заверяющие, что вот эта вещь досталась им от бабушки, которая служила камеристкой в Букин-гемском дворце…
Наполеон
Понимая всю важность шляпы на голове великого человека, Наполеон создал свой собственный фасон, убрав галуны с офицерской треуголки… и стал легендой!
• Плохой вкус
Эти шляпки куда больше, чем даже корона, стали символом Соединенного Королевства, и их появление на трапе корабля или в окне роллс-ройса всегда оказывается самым волнующим моментом королевских путешествий и великосветских приемов. Они привлекают толпы зевак, которые интересуются любыми пустяками и скапливаются у дворцовых ворот, надеясь еще раз подивиться смелости своей монархини в выборе одеяний. Ожидая ее выхода, все нетерпеливо задаются одним вопросом: «Какой сырной головкой или цветочным горшком украсит сегодня «Лиллибет» свои королевские волосы? А главное, что это будет за цвет: яблочно-зеленый, давленой малины, лимонного йогурта, фиолетово-сиреневый, подобно сутане епископа, или же просто разноцветный, как случайный букет?»— И Королев-
ские шляпки неизменно оправдывают их ожидания, они всегда цветисты и несъедобны, как английские пудинги.
• Королевство контрастов
Впрочем, несмотря на всю их чудовищность, Ее Величество носит свои нелепые головные уборы с тем непоколебимым достоинством, на которое способны одни англичане. Еще прежде художников королева изобрела стиль кич; она сделала дурной вкус в одежде чуть ли не высоким искусством жизни, чему, однако, нельзя отказать в праве на существование. Сколь бы эксцентричными ни казались королевские шляпы, они входят составной частью в ту тонкую систему символов, на которой и держится внушительное здание, называемое британской монархией. Они позволяют королеве придать себе внешний вид, соответствующий характеру ее народа.
Своей парадоксальностью родина Шекспира превосходит все страны Европы. Сохраняя прошлое с бережливостью садовника, там, тем не менее, страстно любят всяческие эксцентричные новинки. Пастельные гобелены, старомодные мундиры конноЙ гвардии и лордов Адмиралтейства соседствуют с поп-артом и картинами Френсиса Бэкона. По улицам рядом с джентльменами из Сити ходят панки и рокеры с разноцветными волосами. Все очарование Англии заключено в контрастах. Эти контрасты и должна отражать достойнейшая королевская фамилия. Именно в такой роли и хочет видеть ее добрый народ, и она играет эту роль с бесконечными нюансами, не пренебрегая при этом даже безвкусными шляпками.
Бюджет принцев
Пятая часть цивильного листа королевской фамилии распределяется между принцами крови с соблюдением некоторой экономии. Только принц Чарльз пользуется режимом наибольшего бла-гоприятствования-он не получает ни пенни!
• Театральные короли
Весь смысл существования британской монархии, не обладающей теперь никакой реальной властью, заключается в тех театральных представлениях, которые постоянно устраиваются к величайшему удовольствию ее подданных. Свадьба принца Чарльза, запутанные любовные похождения принцессы Маргариты, настоящие или выдуманные интрижки принцессы Анны-все это дает пищу широкой прессе, и без этого монархия была бы совершенно неинтересна народу. Поскольку вся страна видит торжественные церемонии, знает об интимной жизни царствующих особ, королевская фамилия как бы вошла в каждую семью и стала для англичан Лондона, шотландцев Эдинбурга и валлийцев Кардиффа тем общим стержнем, на котором держится вся нация. Поэтому никому и в голову не придет критиковать затраты на нее из казны.
• Цивильный лист
А стбит она на самом деле довольно дорого. Даже самые горячие монархисты охотно признают это, но в то же время не преминут сказать, что, хотя президенты республик несколько экономнее, они куда менее представительны, и поэтому для англичан их импозантная и традиционная королева достойна потраченных денег.
Каждый год голосование по цивильному листу для королевской фамилии служит поводом для прений в Парламенте, ставших уже частью британского фольклора, и публика была бы крайне разочарована, если бы ей ничего об этом не сообщалось. Некоторые лейбористы, всегда одни и те же, пользуются случаем, чтобы еще раз пошуметь на тему об упразднении монархии. Этот святотатственный проект в свою очередь доводит консерваторов до истерической икоты. В соответствии с почти непреложным ритуалом, раз в год они торгуются как на рынке за этот жирный кусок, после чего все идут по домам, довольные тем, что бюджет наконец принят. В среднем с налогоплательщиков берут кругленькую сумму в тридцать миллионов фунтов стерлингов, которую Ее Всемилостивейшее Величество обычно находит «не совсем справедливой».
Доходы с земель
Принцу Уэльскому пожалованы доходы с семидесяти тысяч гектаров герцогства Корнуэлл.
• Трудный баланс
И надо сказать, что расходы королевы действительно непомерны и она действительно иногда с трудом сводит концы с концами. Во-первых, это ее четыреста придворных служащих, которым надо платить каждый месяц; расходы на стол, лошадей и конюхов. Далее, четыре больших официальных приема, стоящих сто пятьдесят миллионов франков. К этому еще подарки почетным гостям, яхта «Британия», время от времени требующая ремонта, плюс карманные деньги королевским детям и герцогу Эдинбургскому, на что уходит не менее пятой части цивильного листа. Короче говоря, дорога в ад и истинное разорение.
• Самое большое состояние в Королевстве
К счастью, Елизавета может рассчитывать еще и на свое личное состояние. Его оценивают в двадцать три миллиарда франков, и оно считается первым в Королевстве. Кроме собственности в Швейцарии и Соединенных Штатах, в Шотландии и Англии, ей принадлежит огромный наследственный квартал домов в Лондоне между Риджент-Стрит и Карлтон-Хауз, а также герцогство ланкастерское. К этому следует добавить собрание редчайших драгоценностей и художественные коллекции, рядом с которыми Национальная Галерея представляется чем-то малозначительным.
Художественное достояние
Королеве принадлежат бесценные сокровища из собрания Уоллеса, но они охраняются государством и составляют неотчуждаемую собственность.
• Богатство милостью Божией
Именно это и позволяет королеве Англии сохранять лицо и поддерживать престиж своего августей-шего дома. Как и всем англичанам, Елизавете, сколько бы она ни экономила, каждый месяц с трудом удается сводить концы с концами. Впрочем, маловероятно, что когда-нибудь это окончится банкротством. Ее Всемилостивейшее Величество представляет собой ту легендарную персону, которая слишком необходима нации. Хоть она и дорого стоит, и многие считают ее личное состояние чрезмерным, англичане все равно не допустят, чтобы их королева в чем-нибудь нуждалась. Ведь здесь затронута честь Отечества, а это для них отнюдь не пустой звук. Без своей монархини Англия перестанет быть Англией. Чтобы существовать, ее подданным нужна и королева, и ее шляпки.
Головной убор государственного значения
С тех пор как перестали носить короны, выбор головного убора для первого лица г государстве стал одним из самых деликатных вопросов. Многие считали эту проблему настолько сложной, что предпочли вообще обойтись без него и появляются на публике с непокрытой головой, без малейшего стыда демонстрируя свою лысину. А те, кто все-таки рискует надеть что-нибудь на голову, как говорят, советуется по этому поводу со специалистами. Ведь головной убор президента должен заключать в себе большой символический смысл. Хозяева Кремля, все как один, демонстрировали мягкие фетровые шляпы линялого цвета, делающие их похожими на двойных агентов. Что касается президента Миттерана, то он выбрал черную шляпу с широкими полями, напоминающую О ковбоях и провансальских поэтах, значение которой, однако, никто еще не смог разгадать.