АМЕРИКА, РОДИНА
МИЛЛИАРДЕРОВ
Нередко утверждают, что утопия была тем самым мифом, который создал американскую нацию, и вместе с этикой протестантизма сформировал менталитет этого народа пионеров и колонистов, сделавшего героя-миллиардера частью фольклора. Такой двойной идеологический источник весьма существенен для объяснения особого места, какое занимают искатели богатства в умах обитателей этой страны, подлинной родины капитализма. Америка-слово это долго будило мечты, так как было синонимом богатства и золотой лихорадки-столько в нем крылось надежд и золотых миражей для бедняков всего мира. Они верили, что золото там валяется под ногами, достаточно лишь нагнуться, чтобы полными горстями собирать золотые самородки. Это была страна, где всем правят деньги, где ни-сколько не позорно копить их и жить в роскоши.
В Америке, в отличие от старой Европы, никогда не провозглашали анафем ни деньгам, ни тем, у кого они есть. В соответствии с утопической идеологией, рай должен осуществиться здесь, на этом свете, в соответствии же с протестантской этикой, богатство является справедливой наградой за добродетель и трудолюбие. И уже не богатого, а, напротив, бедного, подозревают во всех пороках. Причина его бедности-леность. Благодаря такому взгляду на вещи, стремление сделать состояние-при условии соблюдения всех требований самой строгой пуританской морали-становится законным правом человека.
Утопия открывает новые перспективы для идеи счастья. Счастье, блаженство не откладывается на «тот свет», оно представляется как благо, достижимое на этом свете. Высаживаясь на этих недавно открытых землях, пионеры XVI в. были убеждены, что сумеют построить счастливое общество, справедливое и богатое, лишенное тех пороков и извращений, которые уже отравили старую Европу.
Вскормленным фантазиями Томаса Мора и Кампанеллы колонистам кружили головы лучезарные представления об Эльдорадо, этакой земле обетованной, райском саде, где, как они говорили, реки текут молоком и медом. Тамошнее изобилие должно было стать наградой за их утомительную добродетель. Само собой, действительность не всегда оправдывала надежды, которые они лелеяли. Некоторые, кто благоразумно приобрел, как говорится, билет в оба конца, возвратились на родину. Но утопическая мечта, неизменно возрождаемая, тем не менее укоренилась в дуще американца, и даже кризис двадцать девятого года, как бы ни были драматичны его последствия, ничего не изменил. Пуританство, счастье и богатство и сегодня являются самыми важными побудительными силами общества по ту сторону Атлантики. По крайней мере так это понимают у нас.
И это, естественно, большая удача для миллиардеров Нового Света, которым, в отличие от европейских, нет нужды прятаться, чтобы наслаждаться своим счастьем. Они умело придают своему существованию легкую видимость пуританства и филантропии, и никому там в голову не приходит пытаться оспаривать их право на принадлежащие им богатства. В обществе, где считается, что деньгами увенчиваются человеческие достоинства, миллиардеры являются героями, быть похожими на которых мечтают все и каждый.
Став воплощением «американской мечты», создав свою легенду на самых характерных мифах американской нации, они все вышли из племени пионеров, воплощенными представителями коих они и являются, и потому не способны ни в чем задеть чувствительность своих соотечественников. Совсем даже напротив: чем больше миллиардеры выставляют свое богатство перед восхищенной толпой, чем более вопиющей, по-голливудски кричащей (у нас бы это назвали «наглой») выглядит роскошь, в которой они живут, тем больше это льстит воображению толпы. Так что у этих людей нет никакой необходимости скрывать, что они богаты, и изображать «скромное обаяние буржуазии». Вандербильт и Уильям Херст могут строить себе роскошнейшие дворцы в самом дурном вкусе или бороздить моря на собственных яхтах, выглядящих совершенно вызывающе на фоне нищеты населения, но никому и в голову не придет кричать, что это безобразие. И Говард Хьюз может во всеуслышание хвалиться, что он самый богатый долларовый миллиардер, и никому головокружительная сумма его состояния не покажется превосходящей все мыслимые и разумные пределы. Там каждый мечтает добиться того же.
Так что у миллиардеров made in USA есть нечто общее в их манере быть богатыми и это делает их похожими друг на друга. Они лишены комплексов, гордятся своим состоянием и подчеркнуто выставляют его напоказ с веселым смехом избалованных детей. Их соотечественники смотрят на это со смешанным чувством умиления, восторга и зависти. Примером для них является дядюшка Скопидом; Сирано де Бержерак и Готье Неимущий им совершенно неизвестны. Все мечтают стать Рокфеллерами, пойти по стопам Генри Форда и Вандербильта и, как они, оказаться героями торжествующего капитализма. Набобы Нового Света являются для них доказательством осуществимости «американской мечты»,подвергни это сомнению, и весь их общественный порядок тоже потеряет стабильность.
Что же до европейцев, которые смотрят издалека и весьма легко поддаются зависти к миллиардерам, вышедшим из рядов американских граждан, то они относятся к ним с изрядной благожелательностью, окрашенной, правда, некоторой снисходительностью к этим «большим детям американцам». Расстояние, разделяющее Старый и Новый Свет, как бы смягчает резкость перепада. Неподражаемо дурной вкус разноцветных и сверкающих хромом машин миллиардеров искажает критерии суждения-американские миллиардеры в Европе оказываются под защитой насмешливого отношения и легкой зависти.